Джереми Кларксон о футболе.

На протяжении многих лет я утверждал, что футбол – это тупая игра, в которой 22 избалованных гомика с идиотскими прическами бегают по полю и пытаются забить надутую поджелудочную железу овцы в какую-то сетку, в то время как публика из нескольких тысяч дальнобойщиков хреначит друг друга по головам бутылками и стульями.
Точно так же я никогда не мог понять, как кто-то из поселка Тутинг может болеть, скажем, за "Manchester United" – команду, которую спонсируют эти ненавистные ублюдки из «AIG», и за которую выступают игроки из Португалии, Франции, Голландии и – в случае с Уэйном Руни – из Walt Disney. Где тут связь? В чем тут смысл?
Я также высказывал мнение, что абсурдно строить футбольные стадионы посреди городов. Почему все должны торчать в предматчевых пробках только ради того, чтобы толпа головорезов смогла посмотреть, как падает бразильский мужик?
А эти люди, которые не могут пережить проигрыша своей команды. Боже милостивый. Если ты начинаешь рыдать только потому, что кто-то из Латвии, играя в городе, в котором ты никогда не был, на араба, с которым ты никогда не встречался, против каких-то итальянцев, которых ты ненавидишь без всякой на то причины, не забил пенальти – то что с тобой будет, когда у тебя диагностируют рак?
Я всегда ненавидел футбол, но потом однажды – как гром среди ясного неба – мой сын объявил, что он увлекся "Челси". Это было кошмаром наяву. Если бы он сказал, что увлекся курением – я смог бы прибегнуть к разнообразным угрозам. Если бы он сказал, что увлекся гомосексуализмом – мы могли бы поговорить. Но футбольной командой? На это у меня ответов не было. У меня даже вопросов не было.
Тем не менее – так как он столько времени смотрел футбол по телевизору – я тоже стал поглядывать. И я начал думать, что в действительности – это очень красивая игра – если в нее играть правильно. И что правило офсайда, на самом деле, ничуть не сложнее банальной электростанции. А потом я начал улавливать отрывки информации от комментаторов, а это означало – впервые в моей жизни, – что когда разговор с друзьями переключался на тему футбола – я мог подключиться, а не затыкать уши пальцами и распевать матросские песни.
Это, в свою очередь, значило, что довольно скоро люди начали спрашивать меня, не хотел бы я сходить на игру. И именно поэтому в прошлые выходные я был на стадионе Стэмфорд Бридж и смотрел, как "Челси" уничтожает команду, которую я когда-то называл «Манчестер Сити». И которая теперь – насколько мне известно – называется «Бесполезные Деньги-на-ветер Отбросы».
Это была моя первая игра Премьер Лиги и – ух! – как же она была хороша. Когда ты там, а не сидишь дома перед телевизором – ты получаешь полный обзор, что позволяет видеть принцип самой игры. Ты замечаешь, что Фрэнк Лэмпард – словно черный дрозд, постоянно высматривающий ястребов. Ты замечаешь, что Карвальо бегает с поднятыми руками, словно щенок-попрошайка, и ты понимаешь, что Майкл Эссьен всегда способен найти клочок поля, который Бесполезные Отбросы либо не заметили, либо которого они просто боятся.
Другое преимущество присутствия на стадионе заключается в том, что для телевидения микрофоны расположены таким образом, чтобы не было слышно кричалок. Я, конечно, наслышан об этом проявлении массовой непосредственности – как правило, в контексте игры с "Ливерпулем". "Иди на биржу. Иди на биржу. И ручку не забудь. Потому что ты ни... когда не получишь работу". Или: "Колеса твоего дома все крутятся-вертятся. Крутятся-вертятся. Крутятся-вертятся".
Есть и другие. «Plymouth Argyll» всех своих соперников называют не иначе как «северными ублюдками». А еще – фаны «Чарлтона», которые недавно проехали по M4 до городка Ридинг и – не сумев придумать подходящего оскорбления – выдали: "И каково оно – жить в Уэльсе?"
Фаны "Челси" превзошли все это в воскресенье непрерывной песней, текст которой сводился к следующему: "Пошел на **й, Робиньо. Пошел на **й, Робиньо. Пошел на **й, Робиньо". Я с радостью подключился – даже несмотря на то, что так до конца и не разобрался, кто же такой этот г-н Робиньо и почему я так сильно хотел, чтобы он проваливал.
Неважно. Все это было так по-пролетарски. Ну, или могло быть – не сиди я в приватной ложе рядом с «никаких-джинсов» лаунж-зоной Armani, где я налегал на копченого лосося с шампанским перед началом игры.
Но все воспоминания о компьютерных играх и старой доброй «забей мячик струей» разом нахлынули на меня, когда "Челси" забили. Я повернулся и одарил снисходительной улыбкой мужика, который сидел за мной – бывшего редактора газеты «Independent» и совершенно дерьмового водителя Саймона Кельнера. Как выяснилось, он был большим поклонником Отбросов, и ей богу – мне показалось, что он вот-вот оторвет мне голову.
Я бы не стал его винить. Раньше меня удивляло, что футбольные фаны друг друга колошматят. Теперь же – испытав на собственной шкуре накал чувства гордости и племенного родства – меня удивляет, что они этого больше не делают.
После игры меня пригласили в раздевалку "Челси", чтобы я смог полюбоваться пенисами всех игроков – многие из них были действительно громадными. Я пообщался с Романом Абрамовичем, который был очень милым, и Лэмпардом, который – только что пробегав 90 минут – все еще нашел в себе силы заставить всю команду подписать футболку "Челси" моего сына. Даже я не делаю такого для детей, которые приходят в студию "Top Gear", – а ведь, по идее, это я должен быть джентльменом, получившим образование в частной школе.
Ну что ж, вот так-то вот. Теперь я – футбольный фанат. Я знаю это, потому что за один день я осознал, что никакой я не футбольный фанат. Я – фанат "Челси". "Челси" – это единственная команда, которая умеет играть. Игроки "Челси", вне всякого сомнения, обладают самыми впечатляющими репродуктивными органами. Теперь Стэмфорд Бридж – это моя церковь. Люди, играющие там, – мои Боги.
Короче говоря – у меня появилась команда, а мне этого всегда не хватало. Потому что я родился в Донкастере.
Оригинал статьи из The Sunday Times