|
Дидье Дрогба. Автобиография.
|
|
| Фил | Дата: Среда, 24.01.2018, 07:29 | Сообщение # 11 |
 Ключевой
Группа: Болельщики
Сообщений: 263
Награды: 1
Статус: Offline
| Глава 6-ая
Окончание
Я просто не воспринял сказанное тем парнем всерьёз. Я просто пошёл дальше по делам и даже не задумывался на сей счёт. Когда всё вскрылось, я мысленно возвращался к тому короткому и разговору и думал… может, уже тогда клубы обсуждали детали моего трансфера. Жозе Моуринью ещё не возглавил «Челси», но вполне возможно, помня о его интересе, он уже тогда сообщил клубу о желании меня подписать. Не в качестве непреложного условия, при выполнении которого он готов присоединиться к «Челси», а скорее как одно из первых пожеланий по укреплению состава. Кто знает?
В конце сезона я продлил контракт с «Марселем». Когда я делаю это, то чувствую себя обязанным клубу. Не так, что подписал и потом отправился, куда захотел. В начале июля я находился в Камеруне, где у нас намечался важный матч отборочный матч к чемпионату мира, и давал интервью, обсуждая связанные с «Марселем» планы на грядущий сезон: чего я хотел достичь; как сильно желал побить рекорд Жан-Пьера Папена, забившего за один чемпионат 33 гола; как мне хотелось стать величайшим игроком в истории клуба, помочь ему выиграть лигу и так далее.
После матча, выигранного Камеруном со счётом 2:0, в мой гостиничный номер зашёл Папе Диуф. Он теперь работал в должности генерального менеджера «Марселя» и не мог более оставаться моим агентом. Его визит изрядно меня удивил, так как обычно он никогда не посещал моих игр за сборную.
– Нужно поговорить, – сходу объявил он. Я понятия не имел, почему вдруг так срочно ему понадобился. – Одна команда сделала предложение по твоей покупке, и «Марсель» готов его принять. Это будет означать очень хорошую зарплату для тебя.
– Нет, я не хочу уходить. Я только что подписал новый контракт, и для меня подписал значит подписал. Я не собираюсь пудрить людям мозги.
– Ну, тебе придётся уйти, потому что клуб этого тоже хочет.
– Что за команда?
– «Челси».
– Я не хочу уходить. Я дал слово, поэтому никуда не собираюсь.
– Да, но президент уже готов принять решение сегодня.
– Меня это не волнует. Дело даже не в деньгах. Я не хочу никуда переходить. Можешь сказать президенту, что, даже если «Челси» удвоит мою зарплату в сравнении с сегодняшней, я всё равно не собираюсь уходить. Я не хочу!
И на этом я ушёл от него. Что касается меня, то разговор окончен.
Я был сильно взволнован и очень зол. Чувствовал себя прижатым к стенке, пойманным в ловушку и преданным одновременно. Эта новость просто огорошила меня. Я попросту не мог поверить в то, что мне только что сказали, не мог переварить эту информацию.
На следующий день я улетел в Париж. Приземляюсь и сразу же иду в ближайший газетный киоск купить l’Equipe, ежедневную спортивную газету. На передовице заголовок: «Дидье Дрогба, он уходит», или что-то типа этого. «Я явно что-то пропустил!», – думаю про себя.
Когда я снова разговаривал с Папе, он убедил меня принять предложение, поскольку возможность была слишком хороша, чтобы отказываться. Это обеспечило бы меня и мою семью на всю жизнь финансово. Для меня быть частью семьи, которой являлся наш клуб, было важнее, чем зарабатывать баснословные суммы. В уме я держал мысль о том, чтобы стать игроком одного клуба, кем-то вроде Паоло Мальдини для «Марселя». Пожалуй, из-за того, что на протяжении всего детства я регулярно переезжал и жил в отрыве от родителей, моим самым главным желанием стал поиск стабильности, и в семье «Марселя», я думал, она наконец-то была найдена. Но теперь – в очередной уже раз – приходится срываться с места. Я позвонил Жозе Аниго, нашему тренеру.
– Что происходит, Жозе?
– Боюсь, мне нечего сказать.
Очевидно, ему дали инструкцию не говорить ни слова, хотя я был абсолютно уверен, что потеря ключевого центрфорварда перед новым сезоном всерьёз его расстроила.
Я не мог толком обсудить это с женой, потому что был уверен, что не смогу объективно оценить преимущества и недостатки сложившейся ситуации. Когда мы обсуждали мои трансферы в прошлом, решение всегда было простым и давалось легко. Каждый раз, покидая клубы, – «Леваллуа», «Ле-Ман», «Генгам» – я грустил от того, что приходится уходить, но чувствовал готовность к переходу на новый уровень. Теперь, когда мы окончательно обустроились, – у нас был уютный домик с видом на море, дети были счастливы, климат шикарный – я предлагал всем уехать с насиженного места и отправиться в неизвестность. Нам предстояло переехать в другую страну, на языке которой никто из нас не разговаривал, не имея ни малейшего понятия, как всё сложится. Жена всегда поддерживала меня, но я знал, что она не сильно обрадуется, когда узнает. В конце концов, она никогда не бывала в Англии, и для неё эта перемена будет крайне ощутимой.
Как только я вернулся в Марсель, прямиком направился на встречу с президентом клуба Кристофом Буше и ещё раз объявил, что не хочу никуда переходить.
– Через два-три сезона – да, возможно, но сейчас я не готов.
– Да, хорошо, но, видишь ли, мы не уверены, получим ли через год или два такое же предложение, – отметил он. Теперь мне всё стало ясно.
– То есть вы считаете, что я не в состоянии показывать в дальнейшем то же самое, что делал в этом сезоне? Думаете, что мне разок повезло, и хотите на этом теперь заработать? ОК, если вы думаете так, тогда, я полагаю, ваше решение принято окончательно, и я перехожу в другой клуб.
Одним предложением он выдал всю подноготную. Для меня этого было достаточно. Он дал понять, что на самом деле не верил в меня. Психологически мне всегда было важно чувствовать, что те, для кого я играю, правда в меня верят. В том случае у меня не оставалось иных вариантов, кроме как уйти. Не имело значение, какой клуб желал меня приобрести. «Челси», «Милан», «Ювентус», «Реал Мадрид» – всё равно. Я почувствовал себя преданным, словно получил удар в спину, когда услышал, как Буше преподносит всю эту ситуацию.
Сделка была практически оформлена к тому моменту, оставалось уладить только мелкие детали. Сумма трансфера – 37 миллионов евро, примерно 24 миллиона фунтов стерлингов по курсу того дня. Тогда Жозе Моуринью раскритиковали за то, что он потратил такую сумму на неизвестного нападающего из Франции, но он просто ответил: «Судите меня, когда он будет покидать клуб». Некоторые из моих бывших команд получили от трансфера определённые проценты. «Леваллуа», к примеру, досталась весьма внушительная по их меркам сумма – около 675 тысяч евро, что помогло им, среди прочего, построить новый стадион, в котором клуб остро нуждался.
В качестве отступления скажу, что был польщён, когда они назвали его в мою честь. В октябре 2010 года мне было приятно туда вернуться и поучаствовать в церемонии открытия, а также сыграть против некоторых из ребят, которые теперь там занимаются. Ещё я случайно пересёкся там с одним из моих бывших тренеров, Сребренко Репчичем, который ощутимо помог мне в футбольном развитии оказывал поддержку, когда моя жизнь складывалась тяжело. Очень важно, что любительские клубы живы, именно там получаешь важные уроки – как по части футбола, так и жизни в целом. Учишься делиться, быть частью коллектива, уважать партнёров и полагаться на них. Иногда в профессиональном спорте эти ценности утрачиваются.
Вскоре на «Велодроме» была организована пресс-конференция, на которой мне нужно было попрощаться с клубом. Всё время я с трудом сдерживался, чтобы не расплакаться. Я с трудом выдержал посещение собственной пресс-конференции и всё попытался осознать, что произошло в последние 24 часа. Я бормотал традиционные банальности о том, какой прекрасный шанс мне выпал, однако язык моего тела явно расходился со сказанным, учитывая, что я переходил в более сильный клуб с лучшими перспективами и на большие деньги. Я должен был улыбаться, но вместо этого сидел ссутуленный, опустив голову, не желая ни с кем общаться и вообще недовольный из-за этой пресс-конференции.
Потом я зашёл в раздевалку и от боли начал плакать. Было ощущение, словно меня оттолкнули от себя. Клуб действительно сказал мне: «Тебе нужно уходить». Имея выбор между деньгами и мною, они выбрали деньги. Одни мысли об этом были крайне мучительны. Я в последний раз вышел на поле. Там не было ни одного фаната, скандировавшего моё имя. Вместо этого – невыносимая тишина. Я развернулся и, по-прежнему весь в слезах, покинул столь обожаемый мною клуб. Я не мог возвращаться в таком состоянии домой, поэтому сел в машину и просто поехал. Проехал вдоль красивейшего берега, добрался до пляжа и уселся там прямо на песок как будто бы на целые годы. Я пытался понять, что же со мной произошло. Всё случилось слишком быстро. Пресс-конференцию назначили, когда ещё не были улажены все нюансы контракта и о моём подписании даже не успели объявить официально. Но сделка уже считалась завершённой, так что о моём уходе решили сообщить. Футбол – это бизнес, начал понимать я, и нет смысла этому противиться. Мне пришлось попросту принять неизбежное.
Я вернулся в машину. Когда вернулся домой, уже был вечер. Мой агент Тьерно Сейди как раз приехал и решил остаться на ночь, так как рано утром мы вылетали в Англию для подписания контракта. Самому мне не хватало моральных сил на сбор вещей, так что жена сделала это за меня. Посреди ночи, так и не сумев заснуть, я неожиданно встал и спустился к нему вниз. «Я не собираюсь уезжать, не вижу в этом ничего хорошего. Поговори с моей женой, я не собираюсь уезжать!» Внутренне я понимал, что уже слишком поздно отступать, но меня бесило чувство, что я утратил контроль над собственной судьбой. Это и вызвало вспышку гнева, плюс какая-то часть меня цеплялась к мысли о том, что я стал свободным агентом. Я больше не принадлежал «Марселю», но не принадлежал и «Челси». Может, я смогу подписать контракт с кем-то ещё? Правда заключалась в том, что тогда «Челси» не значил для меня ничего. Конечно, я знал, что это большой клуб, что туда только что перебрался Жозе Моуринью, отчего все пребывали в восторге, и что у них большие амбиции. Но для всех живущих и играющих во Франции главной английской командой, за которой все следили, был «Арсенал»: много французов или франкоговорящих игроков, тренер Арсен Венгер. Их иногда называли двадцать первой командой Лиги 1. Они только что прошли сезон 2003/04 без единого поражения в чемпионате. Пусть и «Челси» и пришёл к финишу вторым, этот клуб не значил ничего особого для большинства футболистов из Франции.
Моя последняя истерика была недолгой. Я спокойно вылетел рано утром и прибыл в аэропорт Фарнборо на частном самолете Романа Абрамовича. Он был уже там, чтобы поприветствовать меня, вместе с Жозе Моуринью, который сразу же дал мне почувствовать себя комфортно, обратившись на французском – одном из многих языков, которыми он владеет.
– Как ты, мой друг? Ты отличный игрок. Но если ты хочешь стать великим, тебе нужно играть у меня. «Марсель» – хороший клуб, но чтобы стать лучше, тебе нужно играть за топовую команду, как «Челси», поэтому ты должен играть у меня!»
Он ясно дал понять, что видел во мне потенциал и хотел меня приобрести. Я чувствовал, что могу ему верить, так что моя первая реакция была: «ОК, думаю, я нашёл того, кто меня понимает». Его доверие было тем, что я желал увидеть. Поэтому я был готов к подписанию контракта.
Добавлено (15.01.2018, 21:54)
---------------------------------------------
Глава 7. Становясь «синим», 2004-2005
На первой тренировке принял Джона Терри за резервиста
Встреча получилась короткой: рукопожатия с мистером Абрамовичем и Жозе Моуринью и улаживание некоторых деталей сделки. Было непривычно обсуждать подписание контракта в такой форме, но я был поглощён эмоциями, чтобы слишком предаваться анализу ситуации. Папе тоже прилетел, но действовал в качестве представителя «Марселя». Было странно видеть его по другую сторону стола.
В тот день в Фарнборо, хоть я и не провёл с Жозе много времени, всего несколько произнесённых им слов позволили мне понять, что это за человек. Уходя, я обнял его и поблагодарил таким образом, что он, вспоминая это позднее, утверждал, что сразу признал нашу с ним связь необычной. Не просто связь между тренером и игроком. Причиной тому было то, что, как сказал Жозе, переходя в «Челси», я менял свою жизнь навсегда. Вдобавок, я чувствовал, что мы включаемся в это приключение вместе, начинаем жизнь в клубе в одно время, и это связало нас настолько крепко, что связь между нами двумя сохраняется и сегодня.
Настоящее подписание контракта случилось через пару недель в Лондоне. Теперь я уже понимал, что остаюсь. Я выбрал футболку с 15-м номером (день рождения моего сана Айзека). 11-й по-прежнему принадлежал Дэмьену Даффу. Быстренько сделали фото, пожали руки, и на этом всё. Тьерно и Папе попрощались, пожелали удачи и отбыли в Марсель. Я снова почувствовал себя ребёнком, расстающимся с родителями, как это бывало раньше. Я отнёс свои вещи в номер в гостинице «Chelsea Village», расположенной рядом со стадионом. Комната досталась отличная, но в первую ночь было очень одиноко. Семья оставалась во Франции, потому что перед переездом нужно было многое уладить.
Контракт подписывался в конце июля, так что на следующий день нужно было улетать в США на предсезонный тур с командой. Меня представили остальном буквально по дороге к тренировочному комплексу, который в то время располагался возле аэропорта Хитроу, в Харлингтоне. То лето выдалось насыщенным в плане трансферов: из ПСВ прибыл Арьен Роббен, из «Ренна» – Петр Чех, из бывшего клуба Жозе, «Порту», – Рикарду Карвалью спустя неделю после моего приезда.
Первой проблемой стало незнание английского. Моё владение языком ограничивалось бессмысленными предложениями, которые заучиваются всеми французскими детьми в школе. Самые известные из них – это абсолютно бессмысленный обмен репликами: «Где Брайан?» – «Брайан на кухне». Удивительно, что эти фразочки толком не пригодились мне в первые недели в новом клубе.
Я залез в автобус и пошёл по проходу, словно в первый день в новой школе (уж я-то знал, каково это), пожимая встречающиеся руки. Было несколько знакомых лиц: французы Клод Макелеле и Вильям Галлас, камерунец Жереми и Петр Чех, игравший против меня в составе «Ренна». Хотя я не был знаком с ними лично, всё равно чувствовал себя комфортно, поскольку они говорили на французском. Поэтому я уселся рядышком и большую часть дороги в США провёл вместе с ними.
На следующий день после приезда состоялась моя первая тренировка с командой. Как обычно, я глазел по сторонам, ничего не говорил, пытался понять, что происходит, как устроена работа в коллективе и что за люди его составляют. На глаза попался один долговязый паренёк, который выглядел очень молодо, а двигался и вёл себя так, что я подумал, будто он из резервной команды. «Интересно», – подумал я, – «наверняка его вызвали, чтобы он получил определённый опыт тренировок с основой». В конце занятия я спросил одного из игроков, кто этот юный парнишка. «Это капитан команды!» – ответил он, засмеявшись. – «Джон Терри». Вот насколько плохо я знал эту команду – не смог узнать даже её капитана!
Первая тренировка стала откровением во многом. Я помню, как поднимался в автобус с кроссовками в руках, полагая, что они мне скоро понадобятся.
– Куда ты с ними собрался? – спросил главный тренер.
– Мы не будем бегать? – удивился я.
– Бери бутсы, – ответил он, – ты ведь играешь в футбол. Всё, что я делаю, адаптировано для игры и имеет отношение к игре. А игра не подразумевает ношение кроссовок!
Для меня это было в новинку. Во Франции во время предсезонки считалось нормальным пробежать 5-10 километров, зачастую где-то среди деревьев, для повышения выносливости. Только после этого мы ненадолго притрагивались к мячам. Я всегда ненавидел кроссы, и у меня постоянно случались проблемы с бегом на длинные дистанции. Жозе выстраивал тренировки иначе, как он делал это в Португалии, и его методы были откровением для всего состава. Мы выполняли много специфичной игровой работы – игра в пас, единоборства, бег, ускорения, изменение направления движения. Во Франции это скорее было так: «ОК, ты должен быть физически готов, чтобы играть», а здесь упор делался именно на футбольную готовность. Не нужно никаких забегов на много миль. Кому-то может показаться, что предполагающий бег на выносливость подход изматывает сильнее и поэтому он лучше. Но в реальности это гораздо скучнее и, на мой взгляд, менее эффективно. По методике Жозе ты работаешь усердней, чем во время пробежки трусцой длиною в час или ещё больше. Здесь нет возможности увильнуть от работы: тебе нужно постоянно следить за мячом, выполнять взрывные ускорения, постоянно менять направление. В плане анаэробной и аэробной работы это более энергозатратно, зато гораздо интересней.
Первые три или четыре занятия сложились тяжело, немногие из нас были готовы к такой работе, но я наслаждался тренировками, так как находил в них много нового и стимулирующего. Сам тренер кардинально отличался от всех, с кем я сталкивался раньше. Когда мы не тренировались, он смеялся, шутил и разговаривал с нами. Начинается тренировка – он становится крайне серьёзным. Он пришёл выигрывать трофеи, поэтому во время занятий не оставалось места для дурачеств.
Когда я подписывал контракт, Моуринью пообещал, что после турне мне дадут короткий отпуск, так что по возвращении из Америки я поехал навестить семью. В теории должна была сложиться идиллия, но на деле эти каникулы получились худшими в моей жизни. Я не мог думать ни о чём, кроме предстоящего сезона, поэтому мозг ни в какую не хотел расслабляться.
Воссоединившись с командой, я с удивлением обнаружил, что тренировочная база в Харлингтоне отнюдь не соответствует ожиданиям от клуба Премьер-лиги с большими амбициями. Роман Абрамович, владевший клубом второй сезон, уже сделал инвестиции в инфраструктуру своим приоритетом, поэтому на следующий год мы переехали на базу в Кобхэм. На тот момент существовавшие условия, в которых «Челси» обитал с 70-х, явно нуждались в обновлении ремонте. Порой мы заканчивали тренировку и узнавали, что нет горячей воды. Даже в «Генгаме» с этим было лучше.
Не был столь хорош «Челси», как и сейчас, и по части помощи игрокам в обустройстве на новом месте. Гари Стакер, менеджер по взаимодействию с футболистами, старался как только мог, но, говоря начистоту, на него свалилось слишком много работы, чтобы найти мне варианты с жильём или показать окрестности юго-запада Лондона. Так что я полагался либо на советы других игроков, либо делал всё самостоятельно. Было нелегко, если вспомнить, что я должен был тренироваться и толком не владел английском. Нередко после тяжёлой утренней тренировки я слишком уставал, чтобы вообще думать о том, как посетить кучу домов, особенно учитывая, что я не имел понятия, где мне хочется жить. Поселиться рядом с базой в Челси Харбор или вблизи нового тренировочного центра, зная, что относительно скоро мы туда переедем? Помнится, клуб познакомил меня с одним агентом по недвижимости. Довольно быстро стало ясно, что он думал, будто бы моя трансферная стоимость – все 24 миллиона фунтов – утекли прямиком в мой карман. Все дома, которые он показывал, не вписывались в нужную ценовую категорию: он предлагал что-то в диапазоне 8-10 миллионов фунтов. Я пытался объяснить, что всего лишь сезоном ранее купил дом в «Марселе» примерно за 500 тысяч, но он просто смотрел на меня непонимающим взглядом. Может, он считал, что я запутался в курсе валют или при переводе потерял цифру и на самом деле подразумевал 5 миллионов.
На первое время я остался в «Chelsea Village», ибо стадион располагался буквально по соседству с отелем. Выглядывая из окна, я видел внизу болельщиков клуба. В дни матчей я просыпался в 8 утра, потому что к этому времени они уже приезжали и начали свои скандирования. В первые несколько недель жена и дети регулярно ко мне приезжали, хотя им приходилось нелегко, несмотря на то, что мы проживали в люксе. С домом не сравнивать, а когда у тебя трое детей, – Айзеку и Иман было 3 и 2 года соответственно, Кевин почти стал подростком – то в такой обстановке долго не выдержать. В конце концов, после многочисленных поисков мы нашли хороший дом в десяти минутах от Кобхэма и в пятнадцати от отличной школы для Кевина. Место было прекрасным, и там благополучно прожили вплоть до переезда в нынешний дом несколько лет назад. Но те первые недели определённые получились для всех нас тяжёлыми.
От старта первого сезона остались смешанные впечатления – и у меня, и у команды. Было приятно забить первый гол за «Челси» в третьем матче против «Кристал Пэлас», но также пришлось заново привыкать к силовому футболу Премьер-лиги и жёсткости соперников при отборе мяча. Где-либо ещё в Европе после такого фола ты падаешь, и судья показывает жёлтую карточку. В Англии на тебе фолят, ты должен подняться на ноги и пожать руку сопернику! Сейчас мне смешно это вспоминать, но тогда это стало настоящим культурным шоком для меня, и просто скажем, что мне понадобилось много времени, чтобы привыкнуть.
Следующий забитый мяч пришлось ждать целый месяц – я забил «Миддлсбро» на выезде. «Челси» изо всех старался не отстать от действующего чемпиона, «Арсенала», который начал очень мощно и возглавил таблицу. Я столкнулся с некоторыми проблемами и в итоге пропустил несколько недель из-за операции на пахе. Это явно не способствовало укреплению моих позиций в составе команды. Как и то, что я по-прежнему чах по любимому «Марселю». Я убеждён, что для того, чтобы показать свои лучшие качества, нужно ментально быть готовым к этому. Я же на старте того сезона определённо не был полностью предан новой команде, нужно это признать. Да и как могло быть иначе, учитывая сопутствовавшие моему трансферу обстоятельства?
Осенью у «Челси» дела наконец-то пошли в гору, и к началу ноября мы забрались на первое место, которое уже никому не отдавали, тогда как у «Арсенала» начались проблемы.
Несомненно, одно из худших воспоминаний сезона – и для меня, и для всей команды – связано с 1/8 финала Лиги чемпионов на «Ноу Камп» в конце февраля. Мы обыгрывали «Барселону» со счётом 1:0 и смотрелись хорошо. В начале второго случилось единоборство с их вратарём, которое я до сих пор считаю безобидным. И шведский рефери, на мой взгляд, ошибочно показал мне красную карточку. Как обычно в таких ситуациях, удаление дало сопернику преимущество, и они в результате выиграли – 2:1. Многие считали, что им изрядно повезло.
Впоследствии большинство, даже те, кто не болел за «Челси», склонялось к мнению, что меня не следовало удалять. Но сделанного не воротишь. Злость наших фанатов достигла такого уровня, что судья начал получать угрозы об убийстве, что вынудило его отказаться от обслуживания ответного матча (по итогам которого мы прошли дальше с общим счётом 5:4).
Я был настроен реабилитироваться за удаление в финале кубка лиги против «Ливерпуля» через 4 дня. Я был благодарен тренеру за включение в состав, это подтверждало его доверие, несмотря на случившееся в Испании. Финал был тем самым шансом отплатить ему за веру в мои способности и доказать фанатам, на что я способен в важных играх. К тому же, это была первая возможность для выигрыша хоть какого-то трофея. По факту я никогда не играл за команды, которые брали все кубки подряд, – что на любительском, что на профессиональном уровнях – поэтому тот матч многое для меня значил и я ощущал, что на мне особое давление.
Оно оказывалось и на команду в целом. Как подметил перед началом сезона тренер, можно было пересчитать по пальцам одной руки тех из нас, кто выигрывал хоть один серьёзный турнир, в особенности чемпионат страны. Поэтому чтобы показать соперникам, что мы являемся силой, с которой необходимо считаться, нужно было начинать брать трофеи.
Несомненно, груз ответственности довлел и над «Ливерпулем». Их тоже возглавлял новый тренер, Рафа Бенитес, и получалось, что одной командой руководил недавний обладатель Кубка УЕФА, а другой – победитель Лиги чемпионов. Конечно, такое совпадение добавляло противостоянию этих двух людей и их команд остроты. Противоборство данных тренеров продолжается и сегодня.
Финал, проводившийся на кардиффском стадионе «Миллениум», начался для нас кошмарно: Йон-Арне Риисе забил уже через 45 секунд после стартового свистка, и тот гол стал самым быстрым в истории финальных матчей турнира. Мы толком даже не вошли в игру, а уже надо было отыгрываться. Что ж, мы продолжили бороться. Преимущество во владении мячом за нами, но сравнять счёт так и не удавалось.
Приближалась заключительная десятиминутка, мы заработали штрафной. Исполнять пошёл Паулу Ферейра. Следующее, что я помню, – это Стивен Джеррард, отправляющий мяч затылком в собственные ворота. Ужас для них – гигантское облегчение для нас! Тот гол, вероятно, стоил двух, так как внезапно нас воодушевил, заново подарил надежду и позволил контролировать игру ещё более прочно. В добавленное время мы продолжали давить, но в первом тайме никто не смог забить победный мяч. После перерыва я наконец-то забил, переправив мяч в сетку с близкого расстояния. Этот гол стал первым из девяти, забитых мною в финальных матчах за «Челси». Момент необычайной радости и шанс искупить вину за Барселону, показав каждому, что на меня можно рассчитывать в ключевых играх. Спустя пять минут мы закрепили победу голом Матеи Кежмана, и хотя через минуту «Ливерпуль» отыграл один мяч, было слишком поздно, нас не достать. Итоговый счёт – 3:2.
По многочисленным причинам там победа была для нас особенной. Мы только что уступили в двух важных играх подряд – в Барселоне и в кубке Англии против «Ньюкасла» – и, несмотря на сохранение лидерства в чемпионате, почувствовали себя выбитыми из колеи. Завоевание трофея стало наилучшим способом расставить всё по местам, вернуть уверенность в себе и объявить миру, что с нами теперь нужно считаться. Это также наметило смещение баланса сил между нами и «Арсеналом» – наиболее успешного из лондонских конкурентов на тот момент. С момента, когда в ноябре мы обошли их в таблице, чаша весов склонилась в нашу пользу и до сих пор пребывает в этом положении. Выигрыш кубка определённо стал символической формой, с помощью которой мы громко и ясно донесли данный посыл до остальных.
С того момента мы стали необычайно сильны. Конечно, разочаровало, когда «Ливерпуль» отомстил нам за кубок Лиги победой в полуфинале Лиги чемпионов (которую они впоследствии выиграли в том историческом финале в Турции), но мы проводил тот матч спустя несколько дней после другой незабываемой победы – выигрыша «Челси» первого титула Премьер-лиги. Оказало ли это какое-то влияние на то, что мы не смогли ни разу забить на «Энфилде» после нулевой ничьей на «Стэмфорд Бридж», я не знаю.
В любом случае завоевание чемпионства в гостевой игре с «Болтоном» остаётся одним из наиболее красочных воспоминаний. Это стало большим психологическим достижением для команды, которую никогда не выигрывала данный титул ранее. Для меня этот момент стал ключевым во всей карьере. Я завоёвывал индивидуальные награды во Франции, даже в Африке, – лучший гол сезона, игрок года и прочие – но никогда не выигрывал командных трофеев. Теперь у меня их было два, включая чемпионство в лиге, победа в которой считается самой трудной в мире.
Я помню, что Жозе перед началом сезона говорил нам ясно одно: будем делать то, что он говорит, играть так, как он хочет, и неукоснительно ему верить – выиграем чемпионат. Именно из-за таких высказываний его считают надменным человеком. Но дело тут не в этом. А в уверенности. Если мы выигрываем все матчи против команд ниже классом, а также выигрываем или играем вничью против прямых конкурентов, то титул наш. Логика проста. Кажется, что это банальность, но я не думаю, что каждый тренер мыслит в том же ключе или как минимум может всё разложить по мелочам и объяснить простым языком. В том сезоне мы сделали всё именно так. Не только обыграли всех, кто ниже уровнем, мы ещё в обеих встречах одержали верх над «Манчестер Юнайтед» и свели к ничьей два матча с «Арсеналом». В конечном счёте мы проиграли лишь один поединок за целый сезон – в гостях у «Манчестер Сити» – и выиграли титул с рекордными 95 очками. Даже наши критики были вынуждены признать это достижение.
Вспоминая первый сезон в Премьер-лиге, я могу сказать, что он запомнился рядом положительных моментов, но было и довольно много разочаровывающих падений. Переезд в Англию сложился трудней, нежели ожидалось. Нужно было ко многому адаптироваться в языковом плане и по части командного стиля игры, моя семья приспосабливалась к новым условиям также не без трудностей. Фанатов своим вкладом в игру впечатлить не получилось. Мой лицевой счёт по итогам чемпионата насчитывал скромные 10 мячей (16 во всех турнирах), что намного меньше, чем у обладателя Золотой бутсы Тьерри Анри – 25 (31 во всех соревнованиях). Я получал различные травмы, прерывавшие моё привыкание к команде, и не имел большого количества времени на старте сезона, чтобы как следует приноровиться к английской футбольной культуре.
К примеру, меня шокировала беспощадность Премьер-лиги, скорости, на которых игрались все матчи, один за другим. В первую неделю в клубе я чувствовал себя, как брошенный в воду щенок, когда нам пришлось сыграть 3 игры подряд. Во Франции такое случается редко. В Англии – несколько раз за сезон. Конечно, если у тренера достаточно глубокий состав, он может ротировать футболистов. Но постоянно вмешиваются травмы, поэтому даже при большой обойме некоторым приходится выходить, несмотря на усталость и неполную готовность. Поэтому в Англии такое понятие, как «игра через боль», – вполне распространённое дело.
Уклон на «физику» – ещё один элемент, поразивший меня в английском футболе в первом сезоне, пусть я уже и успел в определённой степени с ним познакомиться годом ранее, играя против «Ньюкасла» и «Ливерпуля». Мне ясно помнится один эпизод с вбрасыванием аута. Я попытался дёрнуться навстречу мячу, как вдруг из ниоткуда появился защитник и врезался в меня. Я ошарашено покосился на него, потом бросил взгляд на судью, ожидая свистка. Никакой реакции – продолжайте играть! Во Франции это было бы стопроцентным нарушением, но только не в Англии.
Причина, по которой травмы не распространены в ещё большей степени, заключается в том, что всегда есть способ пойти в контакт с другим игроком. Пусть повреждения – часть спорта, от которой никуда не денешься, и никто из игроков не хочет закончить дело травмой, я персонально никогда не сдавал назад из-за мысли о том, что могу рисковать получением травмы. Когда ты видишь, что против тебя собираются идти в отбор, то всегда есть способы избежать проблемы, и ты сам не идёшь в единоборства, в целесообразности которых не всегда уверен, хотя, конечно, иногда мы всех неправильно оцениваем ситуацию.
Были, впрочем, и положительные моменты в моём первом сезоне. Партнёры очень тепло встретили меня, а Вильям Галлас, Клод Макелеле и Жереми – в особенности, став отличными друзьями. Мы часто смеялись по разным поводам, проводили вечера, играя в покер в отелях в разных уголках страны, когда отправлялись на выезд. Мой английский потихоньку улучшался, так что я всё лучше и лучше контактировал с остальными.
В первую очередь, впрочем, ярче всего запомнились два поднятых над головой трофея. Они явно помогли компенсировать те трудности, которые я продолжал испытывать, связанные с адаптацией к английскому футболу. Завоёванные трофеи поддерживали во мне силы продолжать, потому что временами я задавался вопросом, получится ли у меня преуспеть в Англии и в этом клубе. Победа в Кубке лиги была настолько важной для клуба, что перед ответным матчем с «Барселоной» мы провели презентацию трофея для фанатов. Я был тогда дисквалифицирован, но помню, что выходил на поле вместе с командой для того, чтобы показать болельщикам кубок. Они выглядели счастливыми. Подобные моменты давали мне силы и воодушевление, чтобы продолжать работать.
Сообщение отредактировал Виллиан - Среда, 24.01.2018, 07:37 |
|
| |
| Chelsea | Дата: Суббота, 27.01.2018, 12:28 | Сообщение # 12 |
 Игрок молодежки
Группа: Главный редактор
Сообщений: 441
Награды: 18
Статус: Offline
| Дрогба - это наша ЛЕГЕНДА! И мы никогда тебя не забудем!
|
|
| |
| Гарри | Дата: Воскресенье, 04.02.2018, 14:34 | Сообщение # 13 |
 Игрок молодежки
Группа: Поклонники
Сообщений: 19
Награды: 0
Статус: Offline
| крутой мужик, однозначно
|
|
| |
| Фил | Дата: Понедельник, 05.02.2018, 00:48 | Сообщение # 14 |
|
Ключевой
Группа: Болельщики
Сообщений: 263
Награды: 1
Статус: Offline
| Глава 8. Остаюсь я или ухожу? 2005-2006
Попросил Моуринью сменить схему на 4-4-2. Он прислушался.
Я надеялся, что во втором сезоне буду чувствовать себя комфортней и в личном, и в профессиональном плане, нежели в первом. И два гола в открывавшем сезон матче за Суперкубок казались практическим идеальным началом. Лучшего не мог и желать.
Летом Жозе Моуринью вернул из аренды в «Милане» аргентинского нападающего Эрнана Креспо. Когда-то он был самым дорогим футболистом в мире, поскольку в 2000 году «Лацио» приобрёл его у «Пармы» за 56 миллионов евро, и славился своим умением забивать голы. Поначалу меня всё устраивало, но вскоре стало очевидным, что тренер сталкивает нас в конкуренцию друг с другом. Вместо того чтобы использовать нас вместе, он предпочитал чередовать. Я играл один матч, забивал, затем Эрнан играл следующий. Или один из нас выходил в старте и покидал поле во втором тайме, если не удавалось отличиться. В следующей игре менялись местами. Я думаю, он пытался мотивировать нас обоих совершенствоваться ещё активнее, чтобы опережать друг друга. Нам никогда никто этого не объяснял впрямую, но после трёх матчей мы оба поняли, что происходит, и уже знали, что нужно делать.
Когда всё это произошло, мы здорово поладили, так что ситуация дошла до такой стадии, что мы даже посмеивались над всем этим. Не было никакого чувства соперничества. Наоборот. К примеру, если я забивал гол, Эрнан позднее подходил ко мне и говорил: «Здорово! Отличная игра!» В следующем матче играл и забивал уже он, и тут наступала моя очередь сказать: «Чувак, как ты умудрился забить такой мяч?!»
Впрочем, впоследствии это разочаровало нас обоих. Для меня всегда было лучше играть регулярно. Так я ловил нужный ритм и поддерживал себя в тонусе. К тому же, тренер часто использовал схему 4-3-3 и с её помощью выиграл немало важных матчей. Когда он хотел быть немного консервативным, то этой модели отдавалось предпочтение. Но у него в составе имелись такие игроки, с которыми можно было использовать 4-4-2, идеально подходившую мне. Так что в один день я решил с ним встретиться.
– Жозе, понимаешь, мне тяжело так играть. Я нападающий и я не забиваю достаточно голов, потому что нахожусь постоянно меж двух защитников. Это трудно.
Плюс ко всему, я больше месяца отсутствовал, играя на Кубке африканских наций. Итог был печальным: мы в финале в серии пенальти уступили Египту. Как бы сильно я ни любил этот турнир, поскольку представлять свою страну для меня всегда было честью, нужно отметить, что для меня он являлся дополнительным вызовом. Каждые два года я не мог отыграть сезон полностью из-за него. Доигрывал до конца декабря, а потом пропускал весь январь и часть февраля. Помню, что перед отъездом Жозе шутил: «Хороших тебе каникул!» Думаю, это означало, что меня будет не хватать и что он бы не хотел, чтобы я уезжал. Как бы то ни было, по возвращении в клуб в феврале накатывала усталость. Что неудивительно. Во время моего отсутствия Эрнан Креспо забил кучу голов, так что, по сути, мне нужно было бороться за своё место заново, и игра в одиночку против двух защитников была для меня не лучшим вариантом.
Одно из многочисленных качеств тренера – способность слушать, и именно его он продемонстрировал. Он выслушал мнение по поводу того, как меня следует использовать, и, как мне нравится думать, принял это к сведению. Так или иначе, он явно взвесил некоторые вещи, поскольку вскоре решил изменить схему и поставить меня вместе с Креспо вдвоём впереди в модели 4-4-2. Как только он это сделал и я стал регулярно выходить с первых минут, пришли голы. Постепенно я начал чувствовать себя, как в «Марселе». Новая система предоставила мне больше свободы и сделала разницу между ощущением нестабильностью и чувством комфорта.
К сожалению, несмотря на улучшение дел на поле, я по-прежнему не чувствовал себя окончательно принятым со стороны фанатов. В начале марта «Барселона» выбила нас из 1/8 финала Лиги чемпионов, что очень расстроило всех в клубе и, разумеется, фанатов, учитывая, что в прошлом году удалось добраться до полуфинала. В обоих матчах мы снова использовали 4-3-3, либо я менял Креспо, либо он меня, и это не сработало, ибо никто из нас не смог забить. Перед этим мы сенсационно рано вылетели из Кубка лиги, проиграв в октябре «Чарльтону», поэтому теперь могли рассчитывать только на Кубок Англии и защиту чемпионства в лиге.
В марте две игры за короткий промежуток времени почти пустили под откос целый сезон и заставили меня всерьёз задуматься обо всём. Прежде всего, мы играли с «Фулхэмом» на «Крэйвен Коттедж». Они сражались за выживание и отчаянно стремились достичь положительного результата, что придало матчу определённую важность с самого начала. Болельщики озверели, когда в пользу их команды спустя пять после старта не дали одиннадцатиметровый (как показали повторы, это решение было верным). Впрочем, на 17-й минуте они забили и выглядели гораздо лучше нас, что сподвигло Жозе Моуринью на кардинальные перестановки: убрать Джо Коула и выпустить меня в пару к Эрнану Креспо. Ко второму тайму, действуя по схеме 4-4-2, мы смогли вернуться в игру.
Я получаю длинную передачу от партнёра. Обрабатываю мяч, бегу, обыгрываю вратаря Кроссли и забиваю гол, считая, что счёт наконец равный. Но тут же начинается хаос, игроки «Фулхэма» окружают судью, Марка Дина, и заявляют, что я подыграл рукой. Учитывая позицию Дина относительно того места, где я был, ему было нереально разглядеть, что произошло на самом деле. Сперва он засчитал гол. Затем, когда болельщики и футболисты «Фулхэма» уже начали сходить с ума, подошёл к ассистенту, переговорил с ним и отменил забитый мяч. Сделал ли он это под влиянием? Он утверждал, что нет. Независимо от того, правильным или нет было то решение, оно осталось таким, и в прессе меня за содеянное подвергли критике. Противоречия на этом в матче себя не исчерпали, поскольку на 90-й минуте Вильям Галлас был удалён с поля за неправильный отбор мяча у одного из нападающих «Фулхэма».
Если тот эпизод показался мне ужасным, то это ещё было ничего по сравнению с тем, что случилось дальше. Мы играли на выезде против «Манчестер Сити», и я точно не забуду ни тот матч, ни всё что происходило по его окончании. Сама игра для нас началась неплохо. Мы выглядели лучше, хотя и не смогли забить. Я действовал впереди в паре с Эйдуром Гудьйонсеном, и на 30-й минуте ему наконец-то удался проникающий пас, позволивший мне забить тринадцатый гол в сезоне. Всё складывалось замечательно. Мой второй гол случился уже спустя три минуты – я выстрелил в цель с пяти метров. Как и в игре с «Фулхэмом», моментально начались споры. Защитники «Сити» утверждали, что я подработал себе мяч рукой. Они разозлились настолько, что их капитан Сильвен Дистен продолжал наезжать на судью Роба Стайлза даже после свистка на перерыв, за что ему была показана жёлтая карточка. Поскольку у него уже была одна за протесты после гола, вторая означала удаление с поля.
Но это было ещё не все. В концовке мы с защитником Ричардом Данном «запутались» друг в друге. Я обводил его, он попытался развернуться и потерял опору, после чего его рука выгнулась в сторону и прошлась по моему лицу, а одним из пальцев он попал мне точно в глаз. Было настолько больно, что я не мог продолжать игру. Я лежал на газоне буквально в агонии. Глаз начал распухать, и мне было действительно сложно подняться и продолжить. На трибунах не знали, что именно произошло, но всё начали неодобрительно гудеть. Причём не только фанаты «Сити», но и наши болельщики вместе с ними. Я был потрясён. Не мог поверить, что дело дошло до такого – меня освистывают собственные фанаты. Я бы понял их гул, если бы не проявлял старания в игре, но я отдавал клубу всего себя, делал всё, что мог, чтобы заручиться поддержкой болельщиков. Перед финальном свистком объявили, что я признан лучшим игроком матча. Ещё больший гул. Какая ирония: игрока матча невзлюбили сразу обе стороны. Было очень больно.
СМИ, разумеется, сошли с ума. Сыграл ли ты рукой? Правда ли тебе попали в глаз? Группа журналистов горели желанием услышать, что я им скажу. Репортёр программы «Match of the Day» с телеканала BBC вскоре после игры загнал меня в угол, желая знать, что произошло. Он говорил очень быстро. Мне было сложно элементарно поспевать за тем, что он пытался спросить, потому что мой английский, несмотря на некоторые улучшения, всё ещё был не так хорошо, и я испытывал затруднения с пониманием чужой речи. Моей главной ошибкой в запале стало желание быть честным – и одновременно наивным. Поэтому когда он спросил, были ли игра рукой, я сказал: «Да, это была игра рукой». Но я также добавил по поводу матча с «Фулхэмом»: «Это часть игры. Я пытаюсь забить, и если судья видит руку, мы начинаем заново. Он этого не увидел, и для меня это часть игры».
Затем он спросил, нырнул ли я. И вот здесь уже случилось недопонимание при переводе – не в первый и не в последний раз. Итак, я сказал: «Иногда я ныряю, иногда продолжаю стоять. В футболе нереально удерживаться на ногах постоянно. Я не ныряю, я играю в свою игру. Если моя игра не устраивает, и никто не хочет, чтобы я играл, я не играю». Будет излишним сказать, что только первая часть высказывания, столь желанная прессой, была использована. Причём многократно, раз за разом. До тех пор, пока эта часть – «Иногда я ныряю» не приклеилась ко мне ярлыком.
Тот стал эпизод послужил мне болезненной возможностью узнать, что британские медиа – в то время так точно – очень жестоки. Раньше я давал интервью только специализированные спортивным изданиям вроде l’Equipe или France Football. Заодно с телевизионщиками и радиожурналистами они всегда говорили непосредственно о футболе. Только так, ничего лишнего. Никаких противоречивых или сложных вопросов. Тогда я прошёл этот тяжёлый урок. Мой ответ оказался в заголовках новостей во всех возможных изданиях – ТВ, радио, газеты, интернет.
Я также не учёл, отвечая на вопросы, какую роль в интерпретации моих слов играл уровень моего английского и как СМИ меня восприняли в течение нескольких первых лет. Мой английский по-прежнему был слишком французским, очень неестественным. У меня не было такого широкого словарного запаса, как сейчас, не были способности тонко выражать мысли. Если бы пришлось отвечать на французском, то была бы совсем другая история. Я бы смог объяснить свою позицию более ясно. По состоянию на тот момент я просто пытался отвечать как можно короче, чтобы не увязнуть в длинных предложениях, и зачастую чувствовал скованность из-за недостаточного знания языка. И это, безусловно, влияло на мою способность выразить своё мнение.
Однако Арсен Венгер за меня заступился, заявив, что я много находился в центре внимания, но ему импонировало моё отношение к делу. Он добавил: «Этот не тот футболист, который играет нечестно. Может, его тоже пихают и толкают, но никто этого не видит».
Я согласился с ним тогда и придерживаюсь того же мнения сейчас. Все нападающие, особенно те, кто, как и я, воспитывались за пределами Англии, играли в такой же манере, и это стало нормой. Я не делал ничего особенного по сравнению с другими, но однозначно приковывал к себе больше внимания. К тому же, как сказал Арсен, люди думали: «Он высокий, он сильный», – поэтому мне иногда нужно было показать в большей степени, что на мне фолят. Я признаю, что привыкание к английской манере игры и к тамошней футбольной культуре заняло у меня определённое время, поэтому правда – в первые пару сезонов проблема с нырками регулярно всплывала вновь. Но в конечном счёте я адаптировался и стал более сильным в этом отношении игроком.
В общем, после матча с «Манчестер Сити» я был сыт всем этим по горло и решил поговорить со своим агентом, Тьерно, и с Папе Диуфом.
– Мне здесь не нравится, я подавлен. Команда хорошая, мы выигрываем трофеем, но я не уверен, что хочу тут оставаться и дальше».
Они оба меня выслушали, и, я считаю, почувствовали себя в определённой степени ответственными за ситуацию, в которую я попал, поэтому не стали сходу отвергать мои жалобы.
Ещё и я поговорил с женой. Я всегда к ней прислушиваюсь. Она никогда не навязывает своё мнение и ни на чём не настаивает, но перед принятием решения, чтобы знать, как будет лучше для семьи, я учитываю то, что она говорит.
– Тебе тут непросто, – сказала она. – Нам тоже. Но мне кажется, что детям здесь нравится, так что…
Она давала понять, что поддержит любой мой выбор, но надеется, что мы сможем все вместе остаться в Англии. Я выслушал её и решил остаться. Оглядываясь назад, понимаю, что это было наилучшим возможным решением для всех нас. В «Челси» был план развитии, были амбиции. Мы теперь тренировались на новой базе в Кобхэме. Пусть на первых порах приходилось пользоваться временными сборными постройками, зато новые корпуса, построенные вскоре, были потрясающие. Было ясно, что владелец клуба готов делать всё возможное для нашего комфорта, чтобы помочь нам играть ещё лучше. Плюс я ведь не сидел на скамейке: регулярно играл, забивал и видел себя в планах тренера на будущее. Оставалось только завоевать расположение болельщиков.
У меня появился план. Во-первых, как следует отдохнуть по окончании сезона. Затем отправиться на чемпионат мира в Германию и выступить как можно лучше за сборную, после чего сделать всё возможное, чтобы хорошо отработать предсезонку. Предсезонная подготовка определяет всё. В большинстве случаев, когда сборы получались для меня успешными, хорошо складывался и сезон. Хорошая предсезонка включает в себя прилежные тренировки, избежание каких-либо травм, способность на одном занятии за другим занятии не уставать, не подчиняться своему телу, а диктовать ему интенсивность, с которой ты собираешься работать. Тем летом я собирался провести такую предсезонку, впервые с момента присоединения к «Челси», какую я всегда хотел, а не ту, что позволяло мне собственное тело.
Таким был план. Однако кое-какие подвижки наметились уже в следующем матче – против «Вест Хэма», всего через дня после всех проблем с «Ман Сити». Победа со счётом 4:1 удовлетворила полностью, поскольку мне удалось проявить себя на поле. Мы проигрывали 0:1 и всего через 17 минут остались вдесятером. Не лучшая ситуация. Однако довольно скоро я забил важный мяч, сравняв счёт, а потом помог забить Эрнану Креспо. После игры Жозе Моуринью продемонстрировал, как сильно он в меня верил. Он решил заткнуть критиков своим заявлением: «Дидье должен приехать домой, включить телевизор, послушать экспертов, скупить завтра все газеты и проверить, говорят ли теперь все, кто хотел его убить, о том, что он теперь заслуживает». Это определённо придало мне облегчения!
Наступил апрель, мы все ещё имели шанс сделать Дубль. Полуфинал Кубка против извечных соперников из «Ливерпуля» назначили на конец месяца, он должен был пройти на «Олд Траффорде», поскольку новый «Уэмбли» к тому моменту ещё не успели закончить. Новогодний спад продлился до середины марта, но теперь мы вновь выглядели хорошо и шли на сохранение чемпионства. Чего действительно хотелось, так это привезти ещё и Кубок Англии. Увы, этого не случилось. «Красные» забили два гола, по одному в каждом тайме, я смог отыграть только один – ударом головой на 70-й минуте. У нас были моменты, но «Ливерпуль» в тот день был лучше.
Разумеется, мы расстроились, но времени долго унывать не было. В следующую субботу нам предстояла важная домашняя встреча с «Манчестер Юнайтед» и для защиты титула нам требовалась ничья. Мы были мотивированы до предела и через пять минут после начала оказались вознаграждены, после того как Вильям Галлас забил головой после углового от Фрэнка Лэмпарда. «Юнайтед» не сдавались, у Руни было несколько возможность сравнять. Игра была равной и очень напряжённой вплоть до момента, когда на исходе часа Джо Коул устроил соло и забил второй мяч. Это нас успокоило, хотя расслабляться мы не собирались, ибо «Манчестер» продолжал атаковать до финального свистка. Третий гол в исполнении Рикарду Карвалью закрепил исход матча, хотя итоговый счёт не отражал того, насколько в действительности хорошо играл «Манчестер Юнайтед».
Сезон опять выдался для меня тяжёлым, и я до сих пор не ощущал признания от болельщиков. СМИ, казалось, уже выбрали для меня окончательный имидж, что ещё больше затрудняло завоевание уважения. Как и в прошлом году, помимо положительных моментов, остались и отрицательные, среди которых, конечно, выделялась игра с «Манчестер Сити». Но я решил остаться и сделать всё от себя зависящее для исправления ситуации. Сохранение чемпионского титула помогло убедиться в том, что моё будущее связано с «Челси». Празднование трофея с партнёрами перед лицом наших болельщиков и фанатов соперников одновременно сделали это чувство ещё более сладким.
Хотя чемпионат был выигран довольно легко, – после того матча мы опережали идущий вторым «Манчестер Юнайтед» на 12 очков – на самом деле побеждать второй год кряду было не так уж и просто. Мы превосходно стартовали, победив в 15 играх из 16. К началу 2006 года у нас было преимущество в 18 очков, и все уже отдали титул нам. Однако мы притормозили, результаты ухудшились, в то время как ближайшие конкуренты, «Арсенал», «Ливерпуль» и «Манчестер Юнайтед», набрали форму и начали догонять. Последним даже удалась серия из десяти матчей без поражений, так что после трёх побед подряд в апреле над «Вест Хэмом», «Болтоном» и «Эвертоном» мы вздохнули с облегчением, после чего защитили титул официально.
К концу сезона сохранился гандикап в 8 очков, и нам удалось повторить прошлогодний показатель по количеству побед – 29. Так что разрыв был комфортным, хотя в последние недели так казалось не всегда. Я понял, что триумф ощущается ещё сильнее и приносит больше наслаждения, когда на тебя оказывают давление и накладываются большие ожидания. Наша стабильность продемонстрировала всем, что мы собирались стать постоянным претендентом на трофеи. Жозе Моуринью однозначно мыслил в этом ключе, потому что во время празднования титула он бросил свою медаль победителя Премьер-лиги в толпу, чем сильно кого-то осчастливил. По всей видимости, он планировал побеждать и дальше…
|
|
| |
| Фил | Дата: Воскресенье, 11.02.2018, 15:03 | Сообщение # 15 |
|
Ключевой
Группа: Болельщики
Сообщений: 263
Награды: 1
Статус: Offline
| Глава 9. Золотой сезон, 2006-2007
Долго не менял телефон, чтобы сохранить сообщение от Лэмпарда.
Лето перед стартом нового сезона выдалось странным. В Германии проходил чемпионат мира, куда Кот-д’Ивуар попал впервые в истории. Я не мог дождаться момента, когда приму участие в этом событии, но о нём подробный рассказ пойдёт позже. К сожалению, турнир привнёс более тяжёлый опыт, чем я ожидал, и его итоги выбили меня из колеи. Хотя тогда я, пожалуй, ещё этого в полной мере не сознавал.
В «Челси» я пользовался поддержкой Жозе Моуринью, так что узнавал партнёров всё больше, а они, в свою очередь, знакомились лучше и со мной – как за пределами поля, так и на нём. Благодаря этому я чувствовал себя в коллективе всё более комфортно. В общей сложности я забил 16 голов, из них 12 чемпионате, и стал в команде вторым по результативности после Фрэнка Лэмпарда (20, 16 в лиге). Это здорово, я был рад за Фрэнка, но за себя расстраивался, потому что чувствовал, что выступал ниже своих возможностей. Я такой человек, что внутренне собой постоянно недоволен, и я знал, что мог проявить себя лучше – особенно если бы меня почаще ставили в состав.
СМИ и некоторые из болельщиков «Челси» продолжили относиться ко мне критически, и, если говорить начистоту, я до сих пор чувствовал себя не совсем в своей тарелке. Летом один человек помог избавиться от всех сомнений и навсегда убедил остаться. Да, Жозе Моуринью всегда меня поддерживал, как и остальные партнёры, но тем человеком, который собственноручно убедил меня остаться, был Фрэнк Лэмпард. Я уверен, что он по сей день не понимает, какое влияние оказал на меня тем летом. В один из дней уже после чемпионата мира, пребывая в отпуске с семьёй в Марракеше, получаю от него сообщение. Удивляюсь, так как не припомню, чтобы он хоть раз писал мне в течение целых двух сезонов, что я провёл в «Челси». Я открыл сообщение и его содержание помню даже сегодня: «Привет, DD. Надеюсь, ты остаёшься, потому что мы должны выиграть чемпионат и Лигу чемпионов вместе!» Мой взгляд застыл на телефоне. Фрэнк не из тех, кто много болтает. Он довольно тихий. Он настоящий лидер, но он ведёт за собой посредством забитых голов, за счёт того, что он делает на поле, а не с помощью слов. Вместе с JT они были предводителями команды. И с этими двумя, плюс Петр Чех, у нас особенные отношения. Фрэнк – умный парень, и пусть я никогда не обсуждал сложившуюся ситуацию и не выдавал ему свои мысли, он явно всё понял. Он просто знал. Для меня получение такого сообщения стало определяющим, оно оставило сильное впечатление. Это доказывало, что во мне нуждались. Не то чтобы команда или клуб не показывали этого до тех пор, просто хотелось, чтобы кто-то сказал лично. Сам факт, что он решил со мной связаться лично, значил для меня многое. Настолько, – я никому об этом никогда не рассказывал – что я очень долго не менял телефон, чтобы сохранить это сообщение!
В тот день как нападающий я раскрепостился. В итоге удалось стать лучшим бомбардиром Премьер-лиги и выиграть Золотую бутсу. Я чувствовал, что неудержим. Случившееся в тот день меня раскрепостило, у меня словно выросли крылья, и я смог наконец-то показать, на что способен. Необходимость чувствовать свою важность, чувствовать, как другие любят и ценят меня, всегда была для меня важным мотивационным фактором, и одно-единственное сообщение стало тем самым катализатором, что послужил взлёту моей карьеры в составе «Челси».
Это показывает, насколько важна психология игрока в его успехе или неудаче. Некоторые думают: «Ты должен просто играть, сохранять концентрацию, и неважно, что происходит». Но я отвечаю, что это невозможно, уж для меня так точно. Футбол – это спорт эмоций. Мы не роботы, а человеческие существа. Мы не способны отделять полностью свои чувства и то, что происходит в нашей частной жизни, от того, что делаем на поле. Ну, по крайней мере, я не способен на это. Чтобы играть хорошо, мне нужно подтверждение окружающих, что они хотят меня здесь видеть. Как только я это вижу, становлюсь способным на всё и ради них отдаюсь на всю катушку.
Летнее трансферное окно получилось насыщенным для «Челси». Эрнан Креспо опять ушёл в аренду, а мы взяли Андрея Шевченко из «Милана», Михаэля Баллака из «Баварии», Саломона Калу из «Фейенорда» и Джона Оби Микела из норвежского клуба «Люн». Вдоавбок, Эшли Коул перебрался к нам из «Арсенала», а мой друг Вильям Галлас проследовал в обратном направлении. Хотя Эшли многое дал клубу, потеря Вильяма была чувствительной как для клуба, так и лично для меня, поскольку мы стали очень близкими друзьями.
У Андрея Шевченко был внушительный послужной список: капитан сборной Украины на первом в её истории чемпионате мира, где они достигли четвертьфинала; дважды лучший голеадор Серии А; победитель Лиги чемпионов; и лучший игрок Европы-2004. Перед началом сезона всей командой, включая новичков, проводили встречу с Жозе Моуринью, во время которой он объявил: «Дидье, ты знаешь, что мне нравится играть 4-3-3, но мы начнём с 4-4-2, и вы оба будете играть впереди. Сработает – оставим эту схему. Если нет, я вернусь к модели с одним форвардом». Мне такой расклад подходил. Поэтому с самого старта я делал всё возможно, чтобы убедить всех в жизнеспособности схемы с двумя нападающими. В результате я начал сезон, активно забивая голы, и так же его и закончил.
Буквально сразу же я ощутил, что мои отношения с фанатами пошли на лад. Мой английский – тоже. Теперь я мог на нём шутить, а это важный показатель уровня владения иностранным языком. Можешь шутить – значит, ты владеешь языком хорошо. И в качестве последнего фрагмента психологического пазла, который требовалось сложить, чтобы я больше ни в чём не нуждался: мне дали 11-й номер!
Я многому научился у Шевченко. Он отличный парень, довольно скромный. Было странно играть рядом с ним. Я был таким страстным его поклонником, что, играя в Плэйстейшн с сыном, всегда выбирал Шевченко; а теперь мне довелось играть с ним в одной команде! Признаюсь, мне сильно везло по ходу карьеры. Где бы я ни сталкивался с конкуренцией на позиции центрального нападающего, – начиная с Даниэля Кузена в «Ле-Мане», заканчивая Эрнаном Креспо, Андреем Шевченко и другими в «Челси», – наше соперничество никогда не перерастало в негатив, только положительные отношения. Может, влияла положительная атмосфера в команде, но, как бы то ни было, я был счастлив оттого, что Андрей присоединился к нам.
Досадно, что он был травмирован, когда приехал, потому что он так и не смог выступать на привычном для себя уровне и показывать то, на что, как мы все знали, он был способен. Он забил за нашу команду несколько важных мячей, но не в таком количестве, как мы ожидали. Думаю, болельщикам спустя какое-то время стало сложно его принять. Однако когда мы играли вместе, связка работала хорошо, и мы нашли общий язык на поле и за его пределами.
Я также начал находить своё место в целом в команде. Люди всегда удивлялись, как мы ладили, и я скажу честно, люди есть люди: франкоговорящие футболисты преимущественно держались вместе, как и говорящие на английском и те, кто говорил на португальском. Но в разногласия это не переходило. Вполне естественно, что вы тянетесь к тем, кто разделяет с вами общий язык и общую культуру. Поэтом во время завтрака или обеда команда распределялась на три или четыре стола, и з каждым в общении преобладал определённый язык. Жозе, разумеется, мог говорить со всеми из нас на каждом из этих языков!
Роман Абрамович иногда приходил на наши тренировки или на несколько минут заходил в раздевалку. Он очень застенчивый и неразговорчивый, вёл себя сдержанно, глядел на стороны, иногда пожимая руки и перебрасываясь с нами парой слов. По его лицу вы могли видеть, что он был доволен состоянием команды и результатами, но он никогда не демонстрировал своё влияние и не вёл себя так, словно ему здесь всё принадлежит – хотя по факту так и было! В последние годы я узнал его получше и провёл с ним какое-то время, но тогда, в начале пребывания в «Челси», у меня было мало возможностей познакомиться и изучить его.
Старт того сезона получился наилучшим в моей карьере: пять голов в первых пяти матчах, шесть голов в первых семи. Сезон в целом складывался неплохо, и вскоре стало ясно, что нашим главным конкурентом будет «Манчестер Юнайтед». Я думаю, нам не хватало жёсткости в концовках, чтобы вырывать победы там, где мы играли не лучшим образом, и это стило нам титула. Мы добились 24 побед, у «Манчестера» было 28, но разницу сделало соотношение ничьих – 11 наших против их 5. Мы потеряли слишком много очков в матчах, где могли побеждать.
В кубковых соревнованиях всё пошло совсем по-другому – может, потому что от нас не требовалось поддерживать график «победа каждую неделю», который требовался для выигрыша Премьер-лиги. Как бы то ни было, наш первый финал состоялся в феврале – Кубок Лиги против «Арсенала». Тот финал был последним, проводившимся на «Миллениуме» в Кардиффе.
Главная интрига перед финалом заключалась в следующем: выпустит ли Арсен Венгер команду, составленную из относительно юных игроков, как он делал в предыдущих стадиях турнира. Он провёл параллель между некоторыми из тех молодых футболистов с большим потенциалом и неизвестными певцами из The X Factor, добившимся больших успехов. И он добавил: «Игра «Челси» строится на опыте и мощи, наша будет опираться на мобильность и движение».
Венгер остался верен своей философии. В тот день средний возраст его команды равнялся 21 году. У них играли самые настоящие дети. Тео Уолкотту тогда было 17, как и Арману Траоре. Абу Диаби было 20, Сеску Фабрегасу – 19. Звёздные и опытные парни вроде Тьерри Анри и Вильяма Галласа в состав не попали. По части опыта они полагались на Коло Туре и Филиппа Сендероса.
По сравнению с ними, мы подошли к игре во всеоружии, в оптимальном составе из опытных, физически крепких игроков. Помню, как за день до игры между собой мы говорили: «Если мы проиграем эту игру, уступим детям…!» Это стало бы сокрушительным ударом по нашей уверенности на той стадии сезона. Поэтому мы решили сделать всё, чтобы не проиграть.
Вначале они смогли нас удивить. По сути, они во всём были лучше. Мы не видели мячи, они создали несколько хороших шансов. Затем, на 12-й минуте, Тео забил послав мяч мимо Петра Чеха. Тот гол стал для него первым за клуб, и фанаты «Арсенала» от счастья сходили с ума. Нас тем временем одолевала неуверенность. В происходившем реально не было ничего хорошего! Я едва коснулся мяча в первые двадцать минут.
Однако вскоре Михаэль Баллак вырезал отличный пас на правый край штрафной площади и, оторвавшись от защитников, я сравнял счёт. Тот самый случай, когда гол выравнивает баланс сил двух команд и все это знают.
Во втором тайме мы начали их переигрывать, забрали мяч и стали контролировать игру как физически, так и стратегически. Неожиданно в середине тайма Джон Терри получает по лицу ударой ногой от Абу Диаби, который пытался вынести мяч. Сразу было очевидно, что травма серьёзная, поскольку Джон упал на газон и на время отключился. Его быстро уложили на носилки, унесли с поля и прямиком повезли в больницу. Мы не знали, насколько серьёзно его состояние, зато получили дополнительную мотивацию, решив во что бы то ни стало выиграть матч ради нашего каитана.
Время тикало, и наконец-то наши попытки увенчались успехом. На 84-й минуте «Арсенал» потерял мяч, Майкл Эьссен отпасовал налево на Арьена Роббена, а тот прострелил на меня в район вратарской. Я помню, как предугадал, что он собирается сделать, и постарался увернуться от моего опекуна, Сендероса, после чего головой послал мяч в сетку. Фантастический гол, доставивший немало удовольствия. И при этом победный. Я не просто забил оба мяча в матче, который закончился итоговой победой со счётом 2:1; второй из них попал в число моих любимых голов в ворота «Арсенала», и я всегда с радостью его вспоминаю.
Подбегая к партнёрам отпраздновать забитый мяч, я думал только о том, чтобы пальцами изобразить в воздухе цифру «26» – игровой номер нашего капитана. Поразительно, учитывая, насколько ужасным поначалу казалось его повреждение, что он быстро выписался из больницы, сразу же отправился на стадион и успел как раз присоединиться к празднованию. Суровый мужик этот ДжейТи!
Финал Кубка Англии против «Манчестер Юнайтед» – ещё один матч, в котором мы не могли себе позволить даже думать о поражении. Двумя неделями ранее мы отдали им титул чемпионов, сыграв в начале мая вничью против «Арсенала» и оставив их тем самым в семи очках от нас за два тура до конца. Следующий матч мы проводили дома, – как раз против них – но, так как обе команды больше переживали за исход кубкового финала, до которого оставалось несколько дней, на поле вышли только некоторые футболисты основного состава, и игра получилась неброской, не такой, какой можно было ожидать от подобной вывески в нормальных условиях.
То был первый финал Кубка Англии на новом «Уэмбли». В детстве я мечтал сыграть на «Уэмбли», поэтому меня охватило особенное чувство, когда я впервые увидел этот стадион обновлённым и получил возможность на нём сыграть. К тому моменту я уже выиграл с командой несколько трофеев, но ни один из них не был завоёван в этом доме футбола. Честно говоря, мнё всё равно немного жаль, что не удалось сыграть там, когда известные башни-близнецы ещё являлись символом арены.
Прямо перед началом матча, когда все уже вышли на поле, мне вдруг захотелось кое-что сказать партнёрам. То, что их могло удивить. До стартового свистка оставалось несколько секунд.
«Парни», – сказал я, – «Я просто хочу сказать, что нервничаю. Вы, может быть, нет, но я напуган. Не знаю, странное чувство, но я реально боюсь. Однако даю слово: я выложусь на все сто в этой игре. Я отдам себя полностью».
Это было правдой. Ощущениями были иными, когда я играл в первый раз на «Уэмбли», этом огромном 90-тысячном стадионе, чья вместимость почти на 20 тысяч превышала «Миллениум» и название которого известно во всём мире. Однако мне кажется, что я сформулировал то, что чувствовали и все остальные. Я ведь знал своих партнёров, видел, что они вели себя не так, как обычно, даже перед важными матчами. Они не разговаривали, по-другому ходили и держали себя. Поэтому я подумал, что должен что-нибудь сказать.
Впоследствии ДжейТи подтвердил, что сказанное мной и вправду относилось ко всем, а моя речь помогла остальным. Для меня самое удивительное в том маленьком инциденте то, что он показал, насколько комфортно я стал чувствовать себя в «Челси», раз смог признать перед остальными свою уязвимость. Годом раньше о таком нельзя было бы и подумать. Но теперь я наконец-то знал, что партнёры в меня верят, как и я в них.
Как выяснилось, в похожем смятении оказались и игроки «Манчестер Юнайтед». Игра получилась не лучшей, так что, пожалуй, вообще все ощущали некоторую нервозность из-за желания выиграть на «Уэмбли». Плюс впервые за 20 лет в финале встретились чемпион и вторая команда Премьер-лиги. Для обеих команд многое стояло на кону. Наши соперники хотели сделать Дубль, а мы, уже завоевав Кубок Лиги, отчаянно стремились привезти домой второй трофей.
Основное время закончилось нулевой ничьей, ни одна из команд не выглядела лучше, и никто особо не имел возможностей забить. Началось дополнительное, и я стал ощущать судороги. Это плохо. Я подбежал к краю поля и сказал тренеру: «Тебе нужно делать замену, я не могу больше бегать». Он даже не стал меня слушать.
– Нет-нет. Тебе не нужно бегать. Просто стой там. Ты забьёшь. Просто сохраняй концентрацию. Один мяч – и ты забьёшь!
Мои молитвы были услышаны. Да, всё это время в повторял про себя: «Боже, пожалуйста, боже, дай мне один гол, всего лишь один гол!» Снова и снова, умоляя его дать мне одну возможность. Вдруг на 116-й минуте, за четыре минуты до серии пенальти, я получаю мяч от Джона Оби Микела. Пасую Лэмпарду, он возвращает мяч мне, и я пробиваю их вратаря Ван дер Сара. Гол! Конец матча. Мы выигрываем Кубок Англии. Я впервые забил в ворота «Манчестер Юнайтед» спустя три года тщетных попыток, и мой гол стал первым в истории обновлённого «Уэмбли». Это значило для меня очень, очень многое. В той игре было всё, на что я только мог надеяться – ну, за исключением судорог!
То, что произошло в конце игры, во многом символизирует наши отношения с Жозе Моуринью. После финального свистка мы все дружно праздновали успех на поле, ожидая получение кубка. И тут я заметил, что он ушёл с поля. Я побежал по туннелю в поисках Жозе и нашёл его в раздевалке, разговаривающего по телефону с женой. Я сказал, что, если он не выйдет к нам, команда не пойдёт забирать трофей. «Мы все единое целое. Либо ты идёшь туда сам, либо я отнесу тебя!», – говорю ему. У меня не было ни малейших сомнений: он являлся ключевой частью всех успехов «Челси», поэтому должен был быть с нами, когда мы получили трофей, иначе это всё не имело никакого смысла. Да и для меня персонально его присутствие было важно: он был важной частью моей карьеры в «Челси» и моей жизни в целом, поэтому мне хотелось разделить празднование победы с ним, в противном случае осталось бы ощущение внутренней пустоты.
В тех двух финалах – Кубка Англии и Кубка лиги – я стал автором победных голов. Благодаря этому значительно окрепли мои взаимоотношения с клубом и болельщиками. В том году я забил 33 мяча, в два с лишним раза больше, чем в прошлом. Двадцать из них пришлись на чемпионат, за что я был награждён Золотой бутсой, увенчавшей восхитительный сезон. Теперь я был игроком, преданным «Челси» на всю жизнь.
Добавлено (11.02.2018, 14:54)
---------------------------------------------
Глава 10. Безумие в Москве, 2007-2008
Когда Моуринью уходил из «Челси», я плакал
Жозе Моуринью привёл меня в «Челси» и, несмотря на то что иногда между нами не всё было гладко, всегда оказывал мне поддержку. Мой переход в «Челси» был для него приоритетом. Ещё работая в «Порту», он говорил, что наблюдал за моей игрой в «Марселе» и был впечатлён моей самоотдачей на поле. За пределами поля он защищал и поддерживал меня все три сезона в «Челси», потому что я яростно сражался за него. Тогда цитировали его высказывание, в котором он говорил, что со мной бы пошёл в разведку. Я чувствовал, что оставался перед ним в долгу, и наряду с Фрэнком Лэмпардом он был одной из ключевых причин, почему я не покинул клуб в течение двух первых сезонов. В глубине души я не уверен, что возжелал бы однажды уйти из команды, которой управлял человек, так сильно веривший в меня. Мы были близки и отлично понимали друг друга, так как наше приключение в «Челси» началось в одно время, поэтому с самого начала между нами установились особые взаимоотношения.
С самого первого дня, как я присоединился к клубу, куда бы я ни пошёл, люди всегда хотели что-нибудь разузнать о Жозе. Почему он так успешен как тренер? В чём его секрет? Одно из его многочисленных качеств заключается в умении привнести психологию победителя в любую команду, которую он тренирует. В «Челси», например, уже были отличные игроки типа ДжейТи и Фрэнка Лэмпарда. Затем он привёл меня и Петра Чеха, и мы оба уже тоже состоялись как хорошие футболисты в чемпионате Франции. Он также подписал Матею Кежмана и Арьена Роббена из Голландии, Рикарду Карвалью, Паулу Феррейру и Тиагу из Португалии. Целую команду он превратил в коллектив, который думал только о победах. У нас появилось вера в то, что наших способностей достаточно для достижения результатов. И когда он ушёл, менталитет победителей остался с нами. Это схоже с ездой на велосипеде. Как только ты научился, уже никогда не забудешь, навык остаётся с тобой навсегда. Именно это он проделывает со своими игроками, в каком бы клубе ему ни довелось работать.
Что он сделал со мной, так это придал уверенности в собственных силах, заставил работать на полную катушку и биться на поле за него. Некоторые говорили, что я для него как сын, однако я чётко понимал, что не буду попадать в состав, если начну играть плохо. Он никогда не выбирал игроков исходя из сентиментальных причин или фаворитизма, и это хорошо. Если ты ему нравился, он давал это понять, но всё это оставалось вне футбола. На поле же, если ты играешь, то он в тебя верит, ты знаешь, что заслужил своё место, и я высоко это ценил.
Он на самом деле здорово поддерживает своих игроков и говорит им, если они сыграли хорошо. Даже если кто-то забил победный мяч или отметился хет-триком, он всё равно обращался, к примеру, к защитнику и говорил, что по части своей работы тот стал лучшим игроком матча. Это важно для футболиста, так как благодаря этому он чувствует себя оценённым и понятым. Защитники или полузащитники далеко не всегда купаются в лучах славы, но их значимость в финальном результате не меньше, чем тех парней, кто забивает голы. Именно это и формирует преданность игроков по отношению к нему.
Он всегда обращался со мной таким образом, даже если мне не удавалось забить. Если ему казалось, что я всё равно отыграл неплохо, он это говорил и поощрял. Жозе поддерживал меня всегда, особенно в самом начале карьеры в «Челси», когда меня нещадно критиковали. Даже когда начали критиковать его за то, что он приобрёл меня, тогда ещё неизвестного игрока, он ответил чётко: «Судите его, когда он будет покидать клуб». В этой вере в успех весь Жозе. У нас установились отличные рабочие взаимоотношения, и я уверен, что наша общая история ещё не закончена , что в будущем мы будем вновь работать вместе. Более того, мы настоящие друзья, а такое в футболе – редкость, и для меня это многое значит.
Увы, к началу сезона 2007/08 у Жозе сложилась непростая ситуация. Хозяин клуба и тренер оба большие личности, и они оба прекрасно осознавали, чего хотели достичь. Просто у них были разные взгляды на это. Владелец хотел наравне с Премьер-лигой выиграть и Лигу чемпионов. В прошлом сезоне мы проиграли оба этих турнира, и я считаю, что это стало большой проблемой. Тренер, в свою очередь, стремился защитить имидж своей команды и отдельных футболистов в частности, на мой взгляд. Мы знали, что он находился под давлением и что в начале сезона между ним и владельцем возникли определённые трения по поводу того, как вернуть наше могущество. Как я и сказал, они оба живые люди, у обоих разные взгляды, поэтому случилось то, что случилось.
К тому же, я полагаю, что развитие многих процессов происходит в трёхлетних циклах, и мы тогда как раз подошли к концу такого цикла. Мы выиграли два важных национальных трофея в первый год; во второй мы почувствовали себя единым целым, выиграв Премьер-лигу снова. На третий всё это, может быть, сменилось разочарованием, поскольку, несмотря на завоевание Кубка Англии и Кубка Лиги, мы проиграли в полуфинале Лиги чемпионов и отдали чемпионство «Манчестер Юнайтед». Третий год самый тяжёлый: вы должны перекрыть всё достигнутое ранее, иначе придётся откатываться назад.
Думаю, что в начале того сезона, четвёртого под руководством Жозе, мы начали подходить к той точке, когда я ему стало сложнее доносить до игроков свои посылы. Мы хотели услышать, мы пытались, но каким-то образом утратили часть того, что делало нас особенными. И стоило всего лишь на несколько процентов сбавить мощность, чтобы это незамедлительно отразилось на наших результатах. Что касается меня, то я не мог играть во всех матчах из-за травмы колена. Даже когда я играл, то был не полностью готов, так что не мог показать всего, на что был способен. Я ощущал дискомфорт из-за того, что ничем не мог помочь Жозе. Чувствовал, что подвожу его и что частично ответственен за происходящее с ним, хотя логически понимал, что дело было не в этом.
Жозе дали шанс показать, что он по-прежнему способен демонстрировать свою магию, но в сентябре у нас было несколько посредственных результатов: поражение со счётом 0:2 на выезде от «Астон Виллы» и нулевая ничья дома с «Блэкберном», оставившая нас на пятом месте таблицы. Затем мы встречались дома с норвежским «Русенборгом» и сыграли вничью – 1:1. Тот матч наверняка и стал последним гвоздём в крышку гроба.
На следующий день в кинотеатре неподалёку от клуба показывали «Blue Revolution» – документальный фильм о трёх предыдущих годах с момента покупки новым владельцем. После этого, когда мы с Жозе возвращались к своим машинам, я спросил его, что происходит. Он просто сказал: «Для меня всё кончено», – и без каких-либо эмоций на лице уехал. Я встал там как вкопанный от шока после этих слов. Пусть в последние несколько недель всё складывалось не лучшим образом, я всё равно не мог представить, что до этого дойдёт, не мог поверить, что он на самом деле покинет «Челси».
На следующий день было объявлено о расставании Жозе с клубом. Он пришёл к нам в раздевалку в Кобхэме попрощаться. Мы все были там, всё ещё пытались переварить поступившую информацию, и Жозе выступил с потрясающей речью. Он поблагодарил всех нас за помощь в течение всех лет совместной работы, сказал, что никогда не забудет о нас, что мы все фантастические, особенные игроки. Он пожелал удачи нам и нашим семьям. Его речь была недолгой, всего несколько минут, но слушать её было поистине непросто – даже сейчас у меня идёт дрожь по спине, когда вспоминаю об этом. Мы все, включая Жозе, были крайне взволнованы. Он очень эмоциональный человек, – это ни для кого не новость, потому что любой может запросто увидеть это в его поведении во время матчей – и ему, разумеется, было грустно от мысли об уходе.
Когда настала очередь попрощаться со мной, он крепко меня обнял, и я начал плакать. Я не мог сдержаться. Мне довелось испытать тяжесть расставания с несколькими тренерами, многие из них были невероятно важными для меня людьми, они поспособствовали моему развитию и моим карьерным успехам. Но уход Жозе без сомнения перенести было тяжелее всех. Это задело меня до глубины души, довело даже до слёз, чего не случалось раньше. Всё же этот человек в корне изменил мою жизнь. У нас сложились уникальные отношения. Плюс в моей натуре хранить верность тому человеку, который в меня верит. Не в первый уже раз мне предстояло расставаться с человеком, ставшим важной частью моей жизни.
После того дня я решил измениться, стать более беспристрастным на случай повторения похожих ситуаций. Я научился по-разному с ними справляться или вообще не попадать в истории, где существовал риск проявления подобных эмоций. Уход Жозе в очередной раз продемонстрировал мне, что футбол – это бизнес и в нём нет места эмоциям, когда приходится принимать сложные решения.
Я отправился на встречу с владельцем и спросил его: почему именно сейчас? Почему он не сделал этого в конце предыдущего сезона? Я вёл себя спокойно, просто хотел поговорить с ним и понять ход его мыслей. Он ответил, что хотел дать Жозе шанс и поглядеть, сможет ли он переломить ситуацию в начале сезона. Я всегда относился к нему с большим уважением, поэтому внял его словам. «Пока я играю здесь», – заверил я его, – «я всегда буду оставаться профессионалом и делать всё возможное на пользу клуба, потому что я принадлежу этой команде». Мы пожали руки, и на этом для меня та история закончилась.
В раздевалке поначалу после увольнения Жозе было непросто. Некоторые из нас считали, что несколько игроков не выкладывались на поле во всю силу и не пытались помочь ему в сложной ситуации. По этой причине впервые были высказаны кое-какие вещи. Я не уверен, были ли мы правы в своих подозрениях, но в любом случае никогда ранее между нами не существовало никаких разногласий, так что эта новая ситуация, в которой мы оказались, явно не пошла на пользу всей команде. Нужно было всё обговорить всё, пока проблема решалась. В конце концов, мы профессионалы, и у нас не было другого выхода, кроме как уладить противоречия и продолжать усердно работать под руководством нового тренера, Авраама Гранта, которого довольно оперативно назначили на освободившуюся должность.
Выбор его кандидатуры ни для кого не стал сюрпризом, потому что ещё летом во время предсезонки он прибыл в клуб и занял место спортивного директора. То есть он уже давно был вовлечён в тренировочный процесс на ежедневной основе. Аврам повёл себя умно и сохранил в тренерском штабе Стива Кларка, ассистента Жозе, который называл его лучшим помощником тренера в мире. Это было правдой, он действительно был хорош. В октябре штаб пополнил Хен тен Кате, работавший ассистентом у Франка Райкарда в «Барселоне». То есть Авраам, не имевший самостоятельного опыта работы на высшем уровне, окружил себя топовыми, крайне опытными помощниками. Получилось отличное сочетание.
Авраам грамотно действовал и в тех ситуациях, когда он хотел поработать над одним конкретным элементом игры. Тогда он говорил одному из ассистентов: «ОК, сегодня мы работаем над прессингом (к примеру)», и Стив Кларк разрабатывал под эту цель тренировочное занятие. В результате мы все наслаждались тем, как была построена целенаправленная тренировка. Они отличались от тех, что были раньше, и новизна одновременно делала их захватывающими и стимулирующими. Авраам всегда был предельно спокоен, расслаблен, и он давал игрокам много свободы на поле, позволял брать ответственность на себя, зная, что за спиной у него есть Стив Кларк и Хенк тен Кате, которые не дадут нам сбиться с пути и потерять концентрацию. В команде, которой он управлял, было много опытных футболистов, таких как Михаэль Баллак, ДжейТи, Фрэнк Лэмпард, Клод Макелеле, Майкл Эссьен и я. И мы хотели и могли брать на себя ответственность в различных ситуациях. То есть он работал не с молодняком, который хочет, чтобы ему только и говорили, что нужно делать. Поэтому мы сплотились вокруг него и старались облегчить ему работу, когда он заступил на тренерский пост.
Когда Авраам начал свою деятельность, я как раз восстанавливался после травмы и в первой игре после возвращения, против «Фулхэма», умудрился заработать удаление за две жёлтые карточки. Моя первая красная в Премьер-лиге – это стало потрясением. Я пробыл в «Челси» три сезона, выиграл всё, кроме Лиги чемпионов, и уход Жозе несомненно на мне отразился. Я продолжал играть и отдавал все силы за «Челси», потому что оставался профессионалом, но, даже полностью выкладываясь на поле, не мог избежать мыслей о том, что всё изменилось. Сердцем я не смог принять произошедшее так, как должен был.
После «Фулхэма» мы одержали гостевую победу в групповом этапе Лиге чемпионов против «Валенсии», и я смог отличиться голом. Я играл хорошо, но чувствовал себя не в своей тарелке. Голова была затуманена. В середине октября я отправился в Инсбрук на товарищеский матч между Австрией и Кот-д’Ивуаром. Там дал интервью для France Football, в котором сказал, что не знаю наверняка, останусь ли в клубе в следующем сезоне. Оглядываясь назад, понимаю, что не должен был тогда ни с кем говорить, но тогда я думал, что не говорю чего-либо удивительного для остальных. Я чувствовал, что пришло время для перемен. Уход Жозе стал предпосылкой, но он не являлся единственной причиной, поэтому я был честен в высказываниях.
Хенк тен Кате не обрадовался, когда до него дошла информация о том, что разнеслось по газетным киоскам. Как только я вернулся в Англию, он вызвал меня к себе.
– Зачем ты дал это интервью? Ты должен извиниться перед своими партнёрами, – и всё такое прочее. Я-то вообще не видел в этом ничего такого, чего должен был стыдиться.
– Друг мой, ты меня не знаешь! – спокойно отвечаю ему.
– Может быть, но ты всё равно должен это сделать!
– Ладно, ладно, без проблем.
Мы готовились к тренировке. Я видел, как Авраам и Хенк переговариваются, а потом, когда весь состав собрался на поле, главный тренер объявил: «Ах, да, Дидье хочет кое-что сказать».
– ОК, – ответил я. – Парни, как я уже сказал в интервью, я не знаю, что произойдёт в конце сезона, но пока я здесь, я буду вести себя профессионально. И надеюсь, что вы тоже будете для клуба всё от себя зависящее. Как и я. У меня всё.
Мне та история не показалась сколько-либо значимой, но в клубе сочли, что я пересёк черту, и я понял, что должен выпустить пресс-релиз, где подтверждалось, что я связан с клубом до 2010 года. И чтобы подтвердить свои намерения, в следующем выездном матче с «Миддлсбро» я забил гол и, празднуя его, в знак глубочайшего признания и уважения к клубу поцеловал эмблему на футболке. То был последний раз на следующие несколько лет, когда велись какие бы то ни было разговоры о моём уходе из команды.
Сам сезон сложился хорошо, но впервые после того, как Роман Абрамович купил клуб, мы закончили год без трофеев. Мы уступили в четвертьфинале Кубка Англии «Барснли», в финале Кубка Лиги проиграли «Тоттенхэму» и второй раз подряд заняли второе место в чемпионате вслед за «Манчестер Юнайтед». Неприятный итог, учитывая, что судьба чемпионства решалась в последнем туре. Нам нужно было обыграть «Болтон», и чтобы «Юнайтед» сыграл вничью или уступил «Уигану». Вместо этого вничью со счётом 1:1 сыграли мы, а они победили – 2:0. Сейчас мне кажется, что чемпионат мы проиграли немного раньше, на «Уайт Харт Лэйн» в марте, сыграв там вничью – 4:4. Мы вели со счётом 3:1, затем 4:3, но за две минуты до конца Робби Кин сравнял. Потеря тех двух очков стала фатальной.
Итак, мы проиграли все домашние турниры, и нашей единственной надеждой на завоевание трофея оставалась Лига чемпионов. В полуфинале против наших извечных соперников из «Ливерпуля» всё пошло так, как я и хотел. Я здорово сыграл в ответном матче дома, дважды забив и внеся решающий вклад в общую победу со счётом 4:3.
Мы попали в финал и страстно желали победить, особенно учитывая, что матч впервые проводился на российской земле, в Москве. Победа приобретала дополнительную важность для нашего владельца. В соперники нам достался другой постоянный конкурент, «Манчестер Юнайтед», с которыми, что удивительно, мы никогда раньше не встречались в еврокубках. Разумеется, им тоже хотелось выиграть, поскольку в 2008 году отмечалась пятидесятая годовщина мюнхенской авиакатастрофы, и в память о погибших они хотели привезти трофей в Манчестер. В общем, ставки были высоки для обоих клубов.
Как и для меня. Я думал, что, выиграв Лигу чемпионов, смогу стать счастливым обладателем всех возможных трофеев в футболке «Челси».
Чтобы как следует привыкнуть к обстановке и подготовиться к матчу, мы приехали за два дня до него. Мы хотели сделать всё правильно перед игрой, имевшей такую символическую значимость для владельца клуба. Но не всегда всё идёт так, как тебе хочется; нельзя контролировать всё. Меня потрясла новость о том, что бабушка по материнской линии, с которой я был очень близок, попала в больницу, и врачи ожидали, что ей осталось жить совсем немного. По ходу двухдневной подготовке к матчу я постоянно висел на телефоне, разговаривая с мамой, которая находилась рядом с бабушкой и передавала не самые благостные известия. Мы были с ней так близки, когда я ещё был маленьким, и вот теперь она умирает. Во время игры я не мог должным образом сосредоточиться. Было тяжело выкинуть эти мысли из головы. Может, не случись тогда этих проблем, дела на поле пошли бы по-другому. Но все мы люди, и нам свойственно не осознавать, что мы не можем отделить себя от происходящего в нашей жизни. То есть я верю в судьбу – в то, что тот финал был не для нас, не для меня. Это был финал «Манчестер Юнайтед».
Сама игра началась довольно спокойно, обе команды искали свой ритм. На 26-й минуте Криштиану Роналду забил головой с передачи Уэса Брауна. Спустя несколько минут я почти сравнял, но в итоге счёт оставался неизменным практически до перерыва, когда наконец-то забил Фрэнк Лэмпард – после рикошета от Неманьи Видича и Рио Фердинанда, дезориентировавшего Эдвина ван дер Сара.
Во втором тайме голов не было, хотя мы атаковали острей, были ближе к тому, чтобы забить, особенно когда я с дальней дистанции угодил в штангу. В дополнительное время напряжение стало ещё большим, и нам не повезло, когда удар Лэмпарда пришёлся в перекладину. С другой стороны, ДжейТи спас, сумев головой вынести с линии мяч, направленный Гиггзом в пустые ворота. Время шло, я всё больше расстраивался из-за того, что не играл так, как хотел. Плюс я видел, что Фердинанд и Видич очень устали и даже пытались тянуть время до серии пенальти. Я подошёл к бровке и сказал тренеру: «Нам нужно играть в два нападающих, и тогда мы забьём.
Сообщение отредактировал Виллиан - Воскресенье, 11.02.2018, 15:09 |
|
| |
| Chelsea | Дата: Понедельник, 12.02.2018, 16:42 | Сообщение # 16 |
|
Игрок молодежки
Группа: Главный редактор
Сообщений: 441
Награды: 18
Статус: Offline
| Виллиан, спасибо за твои старания! Материал просто шикарен!
|
|
| |
| Фил | Дата: Понедельник, 12.02.2018, 17:07 | Сообщение # 17 |
|
Ключевой
Группа: Болельщики
Сообщений: 263
Награды: 1
Статус: Offline
| Глава 10 Продолжение
Я или Нико [Анелька], или кто-то ещё. Но главное, чтобы в два форварда». Весь матч мы играли со мной на острие, но такая схема подходила мне не лучшим образом. Тренер меня не послушал: Нико вышел на поле, это правда, но на позицию вингера, оставив меня всё так же одного против двух центральных защитников «Юнайтед». Постепенно мой гнев нарастал, потому что я знал, что мы были очень близки к тому, чтобы забить гол и закончить игру.
За четыре минуты до конца дополнительного времени эмоции и разочарование взяли надо мной верх. Вбрасывался аут, после того как игру останавливали, чтобы помочь игрокам избавиться от судорог, и Карлос Тевес слишком медленно отдавал нам мяч. Начались споры с участием нескольких игроков, затем – всё происходило очень быстро – Видич оттолкнул меня, и я, инстинктивно среагировав, слегка ударил его по лицу. Ничего жёсткого там не было, но, так как судья находился рядом, мне незамедлительно показали красную карточку.
Ощущение, словно мне снился кошмар. Я не мог поверить в то, что только что случилось. Путь до раздевалки был чертовски длинным, и на всём его протяжении я продолжал думать: «Эта игра может быть для меня последней за клуб!» Какие только мысли не переполняли мою голову в тот момент, и я слышал, как недовольно гудели в мой адрес наши фанаты. Я осознавал, что виноват в произошедшем, и это было ужасное чувство. Никогда его не забуду.
Когда я дошёл до ведущего на поле туннеля, уже практически началась серия пенальти. Я не мог просто вернуться в раздевалку, поэтому стоял там, в этом туннеле, в абсолютном одиночестве, ожидая начала серии пенальти. С того места, где я стоял, можно было увидеть только поле. «Юнайтед» выиграли жребий, и пенальти пробивались на той стороне, за которой сидели их болельщики.
Странные ощущения: смотреть в одиночестве, видя, что происходит на поле, слыша шум наших фанатов и стоя там в тишине. Словно какой-то посторонний пришёл ненадолго взглянуть на игру.
Погода была ужасной. Поле заливал страшной силы ливень. Первым к «точке» подошёл Карлос Тевес, и он легко забил, перехитрив Петра Чеха. Следующий Михаэль Баллак. Тоже без проблем. Следующая пара, Майкл Каррик из «Юнайтед» и вышедший на замену Жулиано Беллетти, сделала счёт 2:2. К мячу подошёл Криштиану Роналду и, как он часто делал, притормозил во время разбега – наверное, чтобы вратарь дёрнулся в сторону. Впрочем, это могло сбить с ритма и самого Криштиану. Петр смог правильно оценить ситуацию, прыгнул вправо от себя и отбил удар, повергнув Криштиану в шок.
Дождь продолжал заливать поле. Фрэнк Лэмпард традиционно для себя забил и вывел нас вперёд – 3:2. Следующие три удара в исполнении Оуэна Харгривз, Эшли Коула и Нани зашли в цель, хотя вратари пару раз и смогли коснуться мяча рукой. Счёт 4:4. Наш капитан получает возможность принести «Челси» победу. Все помнят, что произошло дальше. ДжейТи поскользнулся, устанавливая опорную ногу перед ударом, и мяч попал в штангу с внешней стороны, после чего отскочил в сторону. Джон сразу же упал на газон, уронив голову между коленей, чувствуя себя опустошённым.
Игра пошла до перевеса в один мяч. Напряжение стало невыносимым. На этой стадии уже скорее лотерея и игры разума, а не футбол.
Первым бил Андерсон из «Юнайтед», за ним Саломон Калу из «Челси» – 5:5. Райан Гиггз хладнокровно отправил мяч в сетку, и наступила очередь Николя Анелька. Он уже выигрывал Лигу чемпионов с «Реал Мадридом», он был опытным игроком, хорошим пенальтистом, поэтому мы на него надеялись. Мой мозг думал о таком количестве самых разных вещей одновременно, что было трудно продолжать наблюдать. Прямо перед тем как он приготовился бить, Ван дер Сар указал пальцем влево от себя, словно бы поддевая Николя пробить туда, куда били шесть игроков «Челси». Заставило ли его это передумать? Было ли это осознанной уловкой? Как бы то ни было, вратарь рассудил верно, прыгнул вправо от себя и парировал удар Николя. Мы проиграли, «Юнайтед» победил. Может, так было предначертано судьбой, и тот вечер должен был остаться за ними.
Я развернулся и направился к раздевалке. Сел там в одиночестве, оцепеневший от неверия, пытаясь понять и пробудиться от этого кошмара, вместе с этим сознавая, что проснуться было нереально и всё происходило наяву. Мне показалось, что я сидел там очень долго. Затем вместе со своим сыном, 9 или 10 лет, вошёл Роман Абрамович. Мальчонка плакал и плакал. Конечно, моей первой реакций было обнять его. «Однажды я выиграю Лигу чемпионов для тебя», – пообещал я. Тем не менее, было тяжело смотреть на этого плачущего ребёнка и понимать, что я не смог всё сделать так, как ему бы хотелось.
Позднее я узнал, что ДжейТи очень долго рыдал прямо на поле, а Авраам Грант тщетно пытался его успокоить. Многие также не сдерживали слёз. Из-за красной карточки я не мог после игры получить вместе со всеми свою медаль финалиста, и Авраам Грант передал её мне немного погодя тем же вечером. Это было хорошо. Я не хотел там быть, и мне удалось избежать всей этой ужасной церемонии с медалями и презентацией трофея. Как только тренер вернулся на поле после вручения кубка, он бросил свою медаль в толпу зрителей. Ему она была не нужна. Я тоже хотел выбросить свою, но жена убедила не делать этого. Даже сегодня эта медаль ничего для меня не значит. Люди говорят: «Но ты ведь всё равно достиг финала», – словно я должен радоваться тому, что пришёл к финишу вторым. Пьер де Кубертен мог сколько угодно повторять, что участие тоже важно, но извините, я придерживаюсь другой точки зрения. Может, здорово прийти вторым, когда никто и не ждёт от тебя первого места, но для нас – нет, на 100% в этом не было ничего хорошего.
Когда все начали возвращаться в раздевалку, стояла тишина, никто не разговаривал. Несколько человек подошли ко мне, спросили, что случилось и как я себя чувствовал здесь, но я просто отвечал: «Всё нормально, уже слишком поздно. Слишком поздно». Я был полностью разрушен эмоционально и физически и желал лишь поскорее покинуть Москву. Это стало для меня наглядной демонстрации того, до чего же тонкая черта существует в спорте между успехом и провалом, между тем, чтобы сотворить историю и жестоко проиграть. Авраам Грант был в шаге от того, чтобы его провозгласили одним из величайших тренеров в истории «Челси», но в результате через пару дней он ожидаемо покинул свой пост.
По возвращении в Англию я ушёл в отпуск. Мы уехали так далеко, как только могли – только моя жена, моя семья и я. А затем, когда я только-только начал понемногу приходить в себя, раздался звонок от мамы. Моя бабушка умерла.
|
|
| |
